Написание данной статьи не является обсолютно достоверной информацией о случившихся событиях. Это моя попытка понять как это было.
Накануне августовского путча ничто не предвещало каких либо
отклонений от обчной ситуации. Михаил Горбачев как обычно приехал на свою дачу
"Заря" в Форосе в конце июля – с женой, дочерью и зятем. Он отдыхал,
работал, лечился, гулял в горах, катался на катере в море. К 20-му августа он
должен был вылететь на подписание нового Союзного договора. Вылет предпологался
с аэродрома Бельбек .
Аэродром Бельбек, расположенный в 2,5 км от транспортной
развязки Симферополь-Севастополь/Ялта-аэропорт Бельбек, близ села Фруктовое, с
июня 1941 до второй половины 1980-х был сугубо военно-истребительным аэродромом.
С приходом к власти М.С.Горбачева полоса была значительно увеличена и улучшена,
так как аэродром использовался им при следовании на президентскую дачу в Форос.
18 августа с утра Михаил Сергеевич с женой спустился к морю,
через час с небольшим отправились к дому.
Утром 18-го августа руководителю 9-го управления КГБ СССР в Крыму
Льву Николаевичу Толстому (внучатый племянник писателя Льва Николаевича
Толстого) позвонил начальник специального эксплуатационно-технического
объединения генерал Вячеслав Генералов –– и сказал, что прилетает самолетом в
Крым.
К тому моменту, чтобы скрыть тот факт, во сколько именно
стране обходится содержание Президента СССР, формально Девятое управление КГБ
разделилось –. Общую структуру разделили на, собственно Девятое управление –
управление охраны, и отдельно выделили эксплуатационно-техническое управление.
Но фактически все это продолжало быть общим организмом. Юрий Плеханов
возглавлял "девятку", а его бывший зам Генералов – руководил
техническим управлением.
Вячеслав Генералов приказал чтобы к его прилету были
подготовлены пять "Волг" и автобус. Потребность в таком количестве транспорта
было необычным явлением, но тогда как раз в Крыму проходили большие совместные
сухопутно-морские учения, и вполне допустимо было предположить, что вместе с
Генераловым летят чины из Министерства обороны СССР.
К 15-ти часам руководитель 9-го управления КГБ СССР в Крыму,
с заказанным транспортом, прибыл на аэродром Бельбек под Севастополем. После
того, как самолет сел, вместо Генералова вышел непосредственно начальник
Девятого управления – генерал-лейтенант Юрий Плеханов и члены политбюро – секретарь ЦК КПСС Олег Шенин, заместитель председателя Совета обороны
страны Олег Бакланов, руководитель
аппарата Президента СССР Валерий Болдин и заместитель
министра обороны генерал Валентин
Варенников, и с ними еще 15 московских сотрудников КГБ. После посадки самолета Льву
Николаевичу объяснили задачу – в 16.00 все прибывшие должны быть на
президентской даче "Заря" в Форосе и предупредили, что в 16.00 вся
связь на "Заре" будет отключена.
Около половины пятого начальнику президентской охраны,
генерал-майору Владимиру Медведеву, позвонил дежурный по объекту и доложил, что
охранникам поступила команда через резервные ворота дачи никого не пропускать!
От кого поступила эта команда, дежурный не знал.
В 16-32 по московскому времени на
территорию объекта въехал кортеж,
состоящий из пяти черных «Волг». Охрана, увидев среди прибывших руководителя
Службы охраны КГБ СССР генерал-лейтенанта Юрия Плеханова (это именно он дал
команду перекрыть выход) и других высокопоставленных лиц, беспрепятственно
пропустила визитеров.
Сразу же дежурный доложил, что на объекте нет никакой
внешней связи – только внутренняя. Были отключены ретрансляторы приемников,
телевизоров, междугородняя связь.
Прибывшие вышли из машин возле служебного корпуса,
Варенников, Болдин, Бакланов и Шенин пошли к президенту…
Все нижеизложенные факты я излогаю на основе вспоминаний
Горбачева и официальных СМИ
Михаил Сергеевич
находился в своем кабинете, его жена Раиса Максимовна - в своей комнате
Медведев зашел в кабинет и доложил Горбачеву о прибывшей группе. По словам
Медведева, Горбачев надолго замолчал - видимо, что-то заподозрил. Но, по мнению
начальника охраны, «четверка» прилетела в Форос не арестовывать Горбачева, а
договориться с ним, может быть, уговорить его ввести в стране чрезвычайное
положение Горбачев проявил небрежность, не позаботившись о некоторых мерах
предосторожности. Подвела его и вечная привычка советоваться с Раисой
Максимовной. После минутного раздумья и легкого замешательства Горбачев пошел к
ней в спальню. На импровизированном семейном совете жена Раиса Максимовна, его
дочь и зять поддержали Горбачева в его решении не отступать от намеченной
линии.
Пока
прилетевшие из Москвы визитеры томились в ожидании приема, Горбачев попытался
выяснить по телефону, зачем они прибыли и кто их направил. Но все
многочисленные телефоны президента - стратегические, правительственные,
городские - оказались отключены. Стало понятно, что происходит что-то страшное.
Сказав жене, что это арест, и что он не пойдет ни на какие авантюры, не
поддастся на шантаж, Михаил Сергеевич пошел на переговоры с приехавшими.
В
кабинет Президента зашли Бакланов, Болдин, Варенников и Шенин. Хотел зайти и
Плеханов, но Президент его не допустил. Зашедшим в кабинет Горбачев задал
вопрос: кого они представляют и по чьему поручению прибыли? На вопрос Горбачева
последовал ответ мы, мол, по поручению комитета, созданного в связи с
чрезвычайной ситуацией. На вопросы Горбачева о составе комитета последовали не
совсем вразумительные ответы. По словам Горбачева, дальше ему предложили издать
указ о введении чрезвычайного положения и формировании соответствующего
комитета. Когда он отказался сделать это, последовало требование передать
президентские полномочия Янаеву, а самому удалиться от дел. Горбачев безуспешно
пытался вразумить визитеров в том, что затеянное ими - безумие, которое может
повлечь за собой кровь.
Тяжелую
ситуацию, грозящую развалом Союза, он знал не хуже прибывших, но столь
радикальный выход из кризиса был для него неприемлем. В разговоре с визитерами
он предложил пойти законным, конституционным путем, и хотя бы созвать Верховный
Совет или Съезд, который бы решил, поддержать Президента или его оппонентов.
Прибывших
такое решение вопроса не удовлетворило. Варенников потребовал от него подать в
отставку, а затем стал кричать. Горбачев был вынужден его одернуть. Разговор
получался до предела нервным. Когда визитеры поняли, что от Горбачева они
ничего не добьются, стали прощаться. В конце беседы он сказал им, чтобы его
точку зрения немедленно донесли тем, кто их направил.
По словам
Горбачева, главную роль в группе играл Бакланов, назвавший себя среди членов
комитета, а наиболее активно его поддерживал Варенников.
По словам самих
визитеров, после того как Горбачева ввели в курс дела, тональность сменилась, и
пошел спокойный и деловой разговор. Михаил Сергеевич говорил о том, как нужно
решать предлагаемые вопросы, пояснял, почему он занимает такую позицию. А,
пожимая на прощание руки, сказал: «Черт с вами, действуйте».
Усомниться в
абсолютной правдивости версии тех дней вынуждает то, что сам Михаил
Сергеевич вспоминает, что еще 17 августа на его дачу прибыла
команда, посланная-де разрушить узел связи. Правда, тогда непонятно, каким же
образом он смог 18 августа поговорить по телефону сЕльциным, Назаровым, Янаевым
(факт телефонных разговоров неоднократно подтверждали вышеупомянутые политики).
Более того, на сессии Верховного Совета СССР, которая состоялась 28 августа
1991 года, «проговорился» первый заместитель премьер-министра Владимир Щербаков.
Во время бурного обсуждения произошедших событий он в сердцах воскликнул: «Это
– счастливая случайность, чтоМихаил Сергеевич горбачев позвонил мне за 20 минут
до конференции» (имеется в виду пресс-конференция ГКЧП 19 августа. – Прим.
ред.). Александр Руцкой (на тот момент – вице-президент Российской Федерации)
также признавался в многочисленных интервью, что говорил с Горбачевым до того,
как 21 августа в Форосе появилась команда КГБ, которая якобы и включила ему
связь.
Привезенные 15 московских сотрудников КГБ усилили основные
посты – дежурную часть, гараж и КПП въездных ворот.
Руководство охраной взял на себя Генералов – пользоваться
телефоном ВЧ-связи с того момента было разрешено лишь ему и замглаве Управления
правительственной связи Грушко.
Лев Николаевич Толстой получил приказ никого с госдачи «Заря»
Никого не выпускать.
Все дальнейшее представляет собой череду
фантастически-невероятных событий.
Так в некоторых интервью Михаил Сергеевич Горбачев
рассказывал о том, как нашел где-то на чердаке госдачи приемник и по нему
получал известия "с большой земли"…
Тоесть выпускник юридического факультета МГУ нашел на
чердаке госдачи приемник, который не замечали сотрудники 9-го управления КГБ во
время наверняка неоднократных оперативно-технических осмотров.
Да и совсем непонятно зачем ему нужно было, где то на
чердаке искать приемник. Хоть ретрансляторы госдачи и были отключены – но
окружающие ретрансляторы то ведь работали нормально! В дежурке спокойно
телевизор работал на проволочной антенне. Так что и "Лебединое
озеро", и танки в Москве, и баррикады Горбачев наверняка видел. Тем более,
что у самого Михаила Сергеевича стояла японская и западногерманская радио- и
телеаппаратура. Его зять Анатолий прекрасно владел английским языком, а в Крыму
Турция и Болгария рядом. Оттуда информация о происходящем шла постоянно.
Описываемые в данной статье события представлялись в
официальных СМИ как государственный переворот, но дворцовые перевороты в нашей
стране традиционно происходили куда быстрее. Та же антипартийная группа при
Хрущеве в 1957-м году была сметена буквально в считанные часы. Так же произошло
и с самим Никитой Сергеевичем: когда его сняли с самолета и привезли на пленум
– все решилось в считанные часы. А тут три дня – и ничего…
Прилетел Руцкой с автоматчиками-преподавателями Высшего
пожарного училища (которых заперли в кинозале госдачи) и освободил президента
охраняемого сотрудниками 9-го управления КГБ.
Комментариев нет:
Отправить комментарий