Мы едем в Крым!
Отправной точкой в истории крымского туризма, несомненно, является грандиозный вояж в 1787 году в новоприобретенный «полуденный край» императрицы Екатерины II , назвавшей Крым «лучшей жемчужиной моей короны». За ней, совершают менее пышные путешествия сюда Александр I (в 1818 и 1825 годах) и Николай I (в 1837).
Отдаленность от столицы, отсутствие нормальных (даже по тем временам) путей сообщения делали поездку в Крым в конце XVIII – начале XIX веков не увеселительной прогулкой, а довольно утомительной, а зачастую и опасным для жизни путешествием. Такая поездка могла быть предпринята либо с деловыми, либо с познавательными целями, но никак не для отдыха и развлечений. Поэтому не удивительно, что первыми путешественниками в Крым были ученые-естествоиспытатели В.Зуев,К.Габлиц, П.С.Палас. Их влекли к себе неисследованные природа и естественные ресурсы Крыма. В начале XIX столетия в Крым устремились не только финансируемые Академией наук едущие за «делом» исследователи, но и просто из любопытства, поиска новых впечатлений, острых ощущений. Благодаря тому, что среди этих «пилигримов» были не только любители литературы, но и такие величины как Пушкин, Грибоедов, Мицкевич,… мы имеем сегодня впечатляющие описания Тавриды того времени. К исходу первой половины XIX столетия не совершить путешествие в Тавриду уже считается почти неприличным для человека из общества, претендующего на определенный кругозор. Особенно «модным и престижным» отдыхать в Крыму стало с 1861 года. после того, как Ливадия стала летней резиденцией царской семьи. Постепенно Южный берег наполнился «приличной публикой» из самых высших и богатых слоев населения России. Как грибы, здесь стали появляться дачи и дворцы представителей знатных дворянских и купеческих фамилий.
Жителей среднерусской равнины в Крым притягивали природа, древности и этнографическая экзотика. В 1783 году Россия в виде Крыма присоединила к себе кусочек Средиземноморья с теплым морем, живописными горами, водопадами и т.д. К тому же это была земля с седой историей, с многочисленными античными и византийскими памятниками. Вызывал интерес быт и поэзия значительной части местного населения –татар, караим, крымчаков, греков. Способствует активизации поездок в Крым и появление моды на принятие морских ванн.
Если П.И.Сумароков, странствуя по Крыму в 1799 и 1802 годах едва встречает путешественников на своем пути, а В.Измайлов почитает себя счастливым, если его записки привлекут сюда хотя бы одного путешественника, то Муравьев –Апостол в 1820 году говорит о том, что последних множество, они то и дело попадаются друг другу навстречу, иногда образуют целые кавалькады, в одной из таковых Муравьев насчитал до 70 лошадей.
Второй по значению бедой России всегда были дороги. Не было исключением и интересующее нас направление. Пути на юг были обычными грунтовыми дорогами, проложенными между городами, прежде всего для почтовых перевозок, (трактами). С интервалом 25-30 верст на них были устроены низшие почтовые учреждения – почтовые станции. Обычно это была одноэтажная постройка с двумя отделениями – для станционного смотрителя с семейством и для проезжающих. При станции находились каретники и конюшни для экипажей и лошадей, колодец с колодой для водопоя, сараи для фуража. Обстановка помещения для пассажиров включала стол, лавки вдоль стен, один-два жестких дивана для ночлега. Прежде чем отправиться в путь, необходимо было на почтамте выписать, от имени Императора, своего рода путевой паспорт – подорожную грамоту. В подорожной был указан маршрут следования путешественника и цель его: «по своей» или «по казенной надобности». Этот документ давал предъявителю право на получение ямских почтовых лошадей в указанном в ней количестве, в зависимости от чина, с уплатой положенных прогонов. И горе путешественнику, если едет «по своей надобности», да еще с маленьким чином! Проезжий генерал или царский курьер забирал всех свежих лошадей, и путешественник вынужден был дожидаться счастливого случая иногда по нескольку дней.
Обычно на почтовой станции путнику предоставлялся легкий рессорный или полурессорный (рессоры ставились на задней оси), четырехколесный конный экипаж – бричка. Упряжка в одну лошадь, парой в дышло или тройкой.
В качестве разновидности подобной повозки здесь могли предоставить «тарантас» - длинную четырехколесную телегу специальной конструкции для уменьшения тряскости. Пассажиры в ней обычно располагались полулежа на сене или тюфяках, а сзади кузова на дрожинах оставалось место для багажа. Нередко тарантасы снабжались подъемным кожаным верхом.
Состоятельные люди и высокопоставленные чиновники путешествовали в больших закрытых комфортабельных четырехколесных рессорных экипажах типа кареты – то есть в повозках, запряженных различным количеством лошадей и имевших жесткий деревянный кузов со стеклами, дверцами, откидными ступеньками. Эти экипажи имели разные названия – рыдваны, дормезы,…
В тряских экипажах по довольно плохой дороге, меняя лошадей на почтовых станциях путешественник из Москвы добирался до Крыма за неделю и почти вдвое дольше - из Петербурга.
Значительная часть гостей Крыма приезжала сюда из Одессы морем на торговом корабле или на пароходе (пароход «Одесса» из Одессы в Евпаторию доставлял пассажиров за 25-40 часов,чтобы доплыть до Ялты +12-15 часов) или по берегу моря. Пароходство на Черном море зародилось благодаря заботам генерал-губернатора Новороссии светлейшего князя М.С.Воронцова в 1828 году.
В 1830-х годах,благодаря заботам все того же губернатора, была проложена крымская южнобережная дорога и значительно улучшены внутренние пути сообщения, между главными городами полуострова было налажено сообщение тяжелых четырехколесных рессорных повозок с закрытым кузовом под запряжку из шести лошадей – дилижансов (вмещавших 10-12 пассажиров).
Отправляясь в Крым, путешественники стремились получить хоть какое то представление о том, что их ждало. До 1830-х годов ни доступных географических карт, ни путеводителей не было. Отправляясь в Крым туристы того времени вооружались «Географией» Страбона или обширным трудом П.С.Палласа. Первый путеводитель по Крыму К. Монтандона вышел в 1834 году в Одессе на французском языке. Приблизительно в то же время Е.Шевелев издает свой краткий путеводитель по Крыму. В 1850 году в Одессе Ф.Домбровский издает «Обозрение Южного берега Крыма. Пособие для путешествующих». В 1836 году Кеппен предложил читателям своеобразный путеводитель по историческим памятникам Крыма – «Крымский сборник». Несомненным достоинством этого издания была прилагаемая к нему достаточно подробная карта. Еще более подробная карта Крыма для путешествующих была издана в 1840 году. Вот пожалуй и вся справочная литература о Крыме которая была доступна путешественникам первой половины XIX века.
Чаще всего сухопутное путешествие по Крымскому полуострову начиналось с «уездного города» Перекоп – большая деревня окруженная соляными приисками с остатками турецкой крепости. Далее следовало, как писал Сумароков «чудовище, оберегающее райские ея (Тавриды) красоты» - 132 версты степей. В 1827 году Ф. Вигель писал о них, что «ничто не может быть отвратительнее дороги из Перекопа в Симферополь». Зимой из-за грязи она была практически непреодолима, летом путники старались проехать ее как можно быстрее, не останавливаясь на почтовых станциях, которые благодаря этому влачили жалкое существование. Однако уже в 1840-е годы почти на каждой из этих станций к услугам вояжеров был трактир, и на многих – комнаты для проезжающих. Накануне Крымской войны между материком и полуостровом параллельно с большим почтовым трактом была открыта от Ишуни до Сарабуза (Гвардейское) «обывательская почтовая дорога» протяженностью 139 версты, на которой были «устроены обывательские почтовые станции ведомства Палаты государственных имуществ».
Прежде чем продолжить свой экскурс я считаю целесообразным напомнить вам об одном непродолжительном историческом эпизоде этого периода. Образованная в 1784 году Таврическая область, в состав которой вошли Крым, Тамань и земли к северу от Перекопа, на рубеже XVIII - XIX веков претерпела ряд серьезных преобразований. Это было связано, прежде всего, со сменой власти в России. Взошедший на престол после смерти Екатерины II (1796г.) Павел I (1796-1801гг.) был противником екатерининского правления. Преобразования императора коснулись и Таврической области. Своим указом Павел I упразднил ее и сделал частью Новороссийской губернии. Император даже переименовал многие города Крыма: вместо Севастополя снова появился Ахтиар, Симферополь стал Ак-Мечетью и т.д. Но сумбурное правление Павла продолжалось недолго: в результате дворцового переворота он был убит, а новым императором провозгласили его сына, Александра I. Новый государь указом от 8 (20) октября 1802 года утверждает Таврическую губернию. Переименованным Павлом I городам вновь возвращаются прежние, «екатерининские» имена – Симферополь, Севастополь и пр.
Первым населенным пунктом, который обычно удостаивали своим вниманием путешествующие был Симферополь. Оценка города в первой половине XIX века была либо критической или весьма сдержанной. В 1803 году Сумароков в «Досугах крымского судьи» так описывает его: «Акмечеть занимает версты две в длину, составлена из двух частей, прежней азиатской и европейской. Первая с 1-ю греческою, 1-ю армянскою церковью, 4 мечетями. Поврежденными фонтанами, базаром, вмещающимся посреди мусульманских жилищ и наших построений, а вторая прибавленнная являет пространную площадь, прямые улицы и татары в ней не обитают. В Акмечети домов – 377, пекарей – 20, лавок – 197, кофейных домов - 12 («я входил в кофейный дом, или благородное сходбище мусульман, где мулы, мурзы убивают время за шашлыками, кофеем и трубками во ртах»), постоялых ханов – 13, трактиров -2, питейных домов -5, бузней (простые татарские трактиры) -9, кузниц -11. Жителей мужского пола дворянства -66, нижнего состояния россиян -360, татар -295, греков -42, армян -31, евреев -32, турецких подданных – 50, цесарских подданных -25, а всего, за исключением полка, до тысячи человек.
Женского населения было еще меньше: один из современников свидетельствует. Что в начале настоящего столетия одна женщина в Симферополе приходилась по крайней мере на 50 мужчин, и он особенно отмечает тот факт, что ему удалось сманить в Ялте татарку и жениться на ней. Правитель области Каховский в 1784 году просит назначить прокурором одного из его знакомых и в основании приводит главным образом то, что он женат и «чтоб мы не забыли, как говорить с женским полом».
Ф.Ф.Вигель, посетивший Симферополь в марте 1826 года, пишет: «Переехав (из Перекопа) вброд через Салгир, который почитал я речкой и в которой нашел только быстрый поток, я увидел себя на бесконечном поле, среди которого достраивалась хорошей архитектуры церковь; по бокам же, довольно в дальнем от нее расстоянии, были два двухэтажных каменных здания, присутственные места и странноприимный дом Таранова-Белозерова: вот весь настоящий Симферополь. За пределами поля находилось татарское селение Акмечеть, под русским управлением обратившееся в татарский городок. Из-за красных черепичных кровель поднимались пять-шесть минаретов; внутренность же была совсем непривлекательна: в нем были узкие, кривые, неопрятные улицы с домами на дворе, с каменными запачканными стенками или с грязными лавками на лицо. В нем была истинно азиатская физиономия…. На самом рубеже предполагаемой Европы и существующей Азии стоял двухэтажный трактир под громким названием Одессы; в нем я остановился. Мне отвели в верхнем этаже целую половину его, которая состояла из одной небольшой комнаты и другой пребольшущей. О спокойствии останавливающихся в ней хозяева, видимо мало заботились: замки все были переломаны, двери плохо притворялись, окна тоже, отовсюду дуло, снизу сквозь пол слышны были голоса, и самые половицы под ногами поднимались и опускались как клавиши.» …
За Симферополем для абсолютного большинства гостей полуострова собственно и начинался, начинается и будет начинаться Крым. Даже самые спокойные из известных нам описаний, нет-нет да и прерывались восторженными гимнами Тавриде. «Придите сюда, - восклицает Сумароков, - изступленные от величественных пределов Пиренейских и Швейцарских! Вы встретите по конец России пищу пылкому воображению и каждый шаг заденет вас неведомыми … Путешественник не пожалеет о своих трудах, претерпенных опасностях, беспокойством и иждивении. Он увидит совокупленую Италию с Швейцариею, то, чем живопись, описание и самое воображение слабые подают понятия, он увидит рай на земле и истинное сокровище России.». «Кто не бывал в Крыму, не знает, как хорош мир!» - говорит в 1840 году О.Шишкина. Наряду с обобщенными восторгами встречаются и довольно конкретные. «Не смею советовать, - пишет Измайлов, - медицинскому факультету, чтобы он предписал городской ипохондрии и светской истерии прогуляться по горам крымским, но смею верить, что такая прогулка… была бы лекарством для тех недугов, которые огорчают праздное великолепие».
К сожалению рядом с этой природой в начале XIX века в Крыму соседствовал ужасающий уровень жизненных удобств. «Да Крым – это частица рая, - пишет Сумароков, - но по изгнании из него Адама». «Натура здесь более чем прекрасна, - писал в 1842 году Ю.Н.Бартенев, - но практическая жизнь в младенчестве».
«Ограниченность земли для хлебопашества и какая-то религиозная лень здешних поселян-татар, - пишет А.Кошляков, -ставит живущих здесь … в затруднительное положение доставлять первые и необходимые жизненные припасы. Дороговизна провизии здесь черезвычайная, при совершенной бесценности фруктов и винограду. Противоречие странное и своими крайностями совершенно противоположное у нас».
Впрочем все названные выше неудобства сглаживались радушием и гостеприимством крымчан. «Чем менее бывает гостей в какой земле, тем более в ней гостеприимства, - замечает Муравьев-Апостол, -Таврида служит сему правилу исключением. Множество путешественников посещают ее каждую осень, и я нигде не находил такого доброго гостеприимства как здесь».
Комментариев нет:
Отправить комментарий